Чехова, 16 - Кир Фадеев

Он потоптался на ступеньках и скрылся за дверью. Сеня еще некоторое время пытался сосредоточиться, но внезапно поймал свой ум за поиском биологических доказательств того, что задним проходом дышать невозможно.

– Тьфу! – плюнул Сеня, открывая глаза.

Он помотал головой, отгоняя дурацкие мысли о ежиках, встал и пошел в дом.

Ребята разожгли камин, поставили чайник и распотрошили несколько пачек печенья и шоколада из тех запасов, что сделал Сеня перед прыжком на Бекара-локу. Неспешно допив чай, Сеня достал аптечный ящик, круглое зеркальце-ракушку и обработал все свои раны на лице и руках.

Дервуш внимательно следил за его действиями, грея спину у камина.

– Твоя очередь, – закончив, сказал Сеня.

Тот по-детски выпучил глаза и часто замотал головой.

– Дервуш, – вкрадчиво проговорил Сеня, – это тебе не пустыня, где раны быстро подсыхают. Порезы нужно обработать, твоя рубаха вся в крови.

Мальчишка цокнул языком и недовольно закатил глаза, но затем нехотя подвинулся ближе.

– Будто я не знаю… – буркнул он.

– Тебе помочь?

– Я сам, – Скорчив рожу, Дервуш забрал у Сени бутылочку с перекисью и ватный тампон.

Сеня отошел в сторону и начал подбирать чистую одежду. Дервуш некоторое время колебался, а затем стянул с себя окровавленные лохмотья.

– Ого! – тихо удивился Сеня, посмотрев на спину мальчишки.

Вся задняя часть тела Дервуша была испещрена тонкими шрамами от плети. На боку виднелись рубцы от сильного ожога, а на плече белели две давно затянувшиеся дырки от арбалетных болтов. И это был далеко не весь список отметин.

– Вижу, тебе досталось радужное детство, – пробормотал Сеня, вспомнив краткую историю мальчишки о плене и смерти брата.

– С кучей памятных украшений, – добавил Дервуш мрачным тоном.

Сеня подумал немного и присел напротив него.

– Смотри, – Он задрал только что одетую футболку и продемонстрировал длинный зашитый шрам на правом боку. – Это мне сделали лет пять назад. Один очень упрямый парень прошелся по мне заточкой. Говорят, с меня вытекла лужа крови, и даже кишки было видно.

Дервуш поморщился:

– А ты его как обработал?

– А я не успел, – пожал плечами Сеня. – Сознание потерял. А потом меня перевели в другой приют… – Сеня повернулся спиной и показал круглый шрам на пояснице, – Там мне оставили это. Проткнули почку шариковой ручкой. Такая штука вроде палочки для письма.

– И ты снова ничего не сделал?

– Почему же! – улыбнулся Сеня. – Я выбил тому гаду зубы и разбил голову стулом.

– Хвалю, – шмыгнув носом, кивнул Дервуш.

Они помолчали немного, слушая треск поленьев в огне.

– Мой брат говорил, что шрамы даются на память, – внезапно изрек мальчишка. – Они не позволяют нам забыть о наших делах – плохих или хороших.

– Пожалуй, верно, – кивнул Сеня. – И на память о тебе у меня появилось это…

Сеня показал Дервушу перебинтованное предплечье.

Дервуш искоса взглянул на перевязку и ухмыльнулся.

– Спасибо, что вернулся за мной, – серьезно и искренне поблагодарил он.

– Спасибо, что помог выжить в пустыне, – кивнул в ответ Сеня.

На улице послышались раскаты грома. Вслед за грохотом проступил нарастающий шум дождя, и крупные капли забарабанили по крыше.

Пережидая непогоду, ребята навели порядок в доме и собрали все имеющееся припасы еды и питья. Сеня сложил провизию в углу и принялся разбирать завалы одежды, подыскивая теплые вещи, а заодно и расчищая себе постель.

Дервуш некоторое время слонялся без дела, затем пересчитал украденные драгоценности, проверил имевшееся у него оружие и распихал оставшиеся склянки по карманам. Пару метательных ножей он переложил в голенище сапога, а уцелевший широкий тесак в черных ножнах спрятал за пояс.

– Ливень кончается, – сказал мальчишка, выглянув через дыру на улицу. – Лучшее время, чтобы пойти прогуляться.

«Странно, но тучи не рассеиваются… – хмыкнул вышедший из медитации Виджей. – Похоже, здесь всегда облачно»

– Джей, ты не определил, куда нас занесло? – вслух спросил Сеня.

«К сожалению, нет. Этот участок Узора мне совершенно не знаком»

– У меня есть одна догадка, – буркнул Дервуш, рассматривая лес сквозь цветущие ветви. – Но надеюсь, я ошибся…

Нахмурившись, он пощупал рукоять ножа за спиной и, не дожидаясь Сени, стал спускаться к выходу.

Глава 22

От сырости сладковатый травяной запах многократно усилился. Витавшая в воздухе влага вкупе с жарким тропическим климатом превращала джунгли в настоящую баню.

Листья глянцевито блестели, то и дело роняя собирающиеся на концах капли в пружинивший под ногами настил. Редкие порывы ветра качали густые кроны, обнажая спрятавшееся за ними пасмурное небо. За полчаса ходьбы ребята не встретили ни одного живого существа. Не было даже насекомых, обычно в изобилии появляющихся после сильного ливня.

Сеня поспешил поделиться своими рассуждениями с идущим впереди Дервушем.

– Я тоже заметил, – кивнул тот. – И это еще один повод для беспокойства. Не нравится мне тутошнее место…

Сеня мысленно согласился с товарищем. Его собственная интуиция подсказывала ему, что окружающий их лес таит в себе что-то нехорошее.

Они продрались через заросли коротких деревцев и оказались на маленьком, расчищенном от растений пятачке, посреди которого стоял невысокий покосившийся каменный тотем.

– Твои же пассатижи… – недовольно прошептал Дервуш.

Ребята переглянулись и медленно подошли к изваянию.

Фигура выглядела очень грубой и весьма древней. Тотем изображал нечто вроде стоящего на двух ногах варана с продолговатой мордой и длинным толстым хвостом. Монстр опирался на древко копья и вытягивал свободную лапу куда-то вверх.

Черный пористый камень, из которого была сделана статуя сплошь порос ярко-зеленым мхом, что только усиливало сходство существа с рептилией.

– Ну дела… – выдохнув, сказал мальчишка. Он протянул ладонь, намереваясь потрогать фигуру, но вдруг в нерешительности отнял руку.

– Что такое? – осведомился Сеня. – И хватит уже ходить вокруг да около! Надоели экивоки, говори, как есть!

Дервуш повернулся лицом к другу:

– Это наги. Древняя воинственная раса змееподобных существ. Те еще были уроды. Они эта… окочурились несколько сотен лет назад. Теперь я точно знаю, куда привела нас карта. Пани-лока. Мир-кладбище ушедшей цивилизации.

Сеня огляделся вокруг.

– Хочешь сказать, – размышлял он вслух, – что здесь никого нет?

Мальчишка тоже окинул взором окрестности и кивнул:

– Возможно, на этом самом месте когда-то был целый город.

Сеня походил возле статуи, потом присел у ее основания и коснулся земли.

– Странно… – задумчиво изрек он. – Если здесь никто не живет, зачем Падишах хранил ведущую сюда карту?

– Может, берег на черный день, – пожал плечами мальчишка. – Да и какая разница? На Узоре миров есть сотни необитаемых лок, куда до сих пор рисуют карты. Нам это ничем не поможет.

– Что ж, ладно, – вздохнул Сеня, поднимаясь, – думаю, на сегодня мы узнали достаточно. Пора возвращаться.

Дервуш с радостью принял это предложение и повернул в сторону дома.

Через час ребята уже сидели у камина, размешивая свежеприготовленную похлебку в котелке.

«Не нравится мне это все! – в третий раз повторил Виджей. – До мурашек как не нравится»

– Кто-нибудь из вас, наконец, расскажет мне, в чем дело? – недоуменно всплеснул руками Сеня. – Чем так плох мир, где уже давно все мертвы?

– Тем, што отсуда нихто не вожврашалша… – пробубнил мальчишка с набитым ртом.

«О чем это он?» – спросил Сеня.

«Пани-лока оказалась не самым дружелюбным миром, – начал объяснять Джей. – Воинственные аборигены – наги – нападали на все, что движется. Говорят, они были людоедами. Но крайне богатыми людоедами – их рудники изобиловали золотом и камнями. Это заставляло купцов искать компромиссы и прилетать сюда снова и снова. Постепенно торговля наладилась, и мастера стали рисовать карты Пани-локи. Но затем все как-то развалилось. Будто по щелчку пальцев»

– Почему? Что произошло? – вслух поинтересовался Сеня.

– Купцы на Бекаре говорили, – продолжил Дервуш, шмыгая носом, – что в какой-то момент виманы эта… просто перестали отсюда возвращаться. И те бравые межеумки, которые ринулись искать своих друзей, тоже канули в пустоту. Как и друзья их друзей. С тех пор